Во славу Отечества! - Страница 74

Колчак стоял на боевом мостике линкора «Император Александр III» и внимательно разглядывал британский отряд. Конечно, сила была на их стороне, но дойди дело до драки, некоторых кораблей британское адмиралтейство явно не досчитается. Это явно сознавали и британцы, стараясь полностью соответствовать статусу моряков и джентльменов.

Адмирал выдержал приличную паузу, за время которой корабли сходились всё ближе и ближе друг к другу, и, когда молчание уже грозило перейти черту приличия, приказал ответить: «Адмирал Колчак благодарит британское командование за предоставленную информацию. Следую своим курсом для выполнения приказа генерала Корнилова».

Британские вахтенные матросы с волнением следили за сближением двух эскадр. Колчак невозмутимо продолжал двигаться на ост, давая понять, что порт Тартус, это не его цель. Не желая спровоцировать столкновение судов двух эскадр, британцы приняли вправо и теперь двигались параллельно курсу Колчака. Когда перестроение было завершено, британцы вновь подали сигнал на русский флагман:

...

«Британское командование извещает адмирала Колчака, что сегодня британские сухопутные и морские силы начнут осаду и штурм порта Латания и присутствие там посторонних сил не желательно».

Колчак с интересом разглядывал в бинокль линкор «Дункан», идущий головным в английской эскадре. Он не торопился отвечать, явно играя на нервах у своих союзников, показывая всем своим видом, что планы британского командование его не касаются.

Одна за другой проходили тревожные минуты, но русские не изменили свой курс ни на градус. Вскоре молчание русского адмирала стало уже переходить рамки морской вежливости, но Колчак продолжал безмолвствовать. Оскорбленные таким поведением британцы уже стали демонстративно поворачивать жерла своих орудий в сторону русских кораблей, как вдруг неожиданно русские как по ниточке сделали поворот на левый борт и устремились на север, проведя маневр на удивление чётко и слаженно.

Яркий свет семафора с борта адмиральского линкора объяснил британцам подобное поведение:

«Адмирал Колчак желает успеха союзникам в исполнении их долга и решении боевых задач. Он благодарит британское командование за предоставленную информацию о текущих планах и не собирается мешать им. Цель нашего курса Александрета, занятая русскими войсками два дня назад, пребывание в которой посторонних сил также не желательно. Счастливого плавания и спасибо за сотрудничество».

После получения сообщения британцы ещё некоторое время продолжали сопровождать русские корабли взглядами, а затем радисты линкора поспешили известить свой штаб об ответе Колчака.

Ближе к полудню 2 июня эскадра адмирала Колчака прибыла в Александрету. Стоя на капитанском мостике, адмирал хозяйским взглядом окидывал бухту, портовые постройки и места их расположения, набрасывая первые черновики своего плана по созданию здесь новой базы русского флота. Отныне они могли надежно контролировать Мальту и Суэц, главный форпост британцев в Средиземноморье.

Громкими криками приветствовали приход своих кораблей русские части, занявшие город и с нетерпением ожидавшие Колчака. В ответ суда отсалютовали холостыми выстрелами из всех своих орудий, празднуя, таким образом, их общую победу, одержанную над одним из четырех главных противников России в этой войне.

Глава V. Из жизни шпионов и бывших эсдеков

Подполковник Покровский проснулся раньше своего обычного времени. Рядом с ним на подушке возлежала темно-русая голова его супруги Натальи, мирно посапывавшая во сне розовым носом. У самого же Алексея Михайловича продолжали противно скрести кошки на душе от недавнего разговора с Духониным.

Согласившись, под нажимом начальника штаба, на предложение полковника Щукина участвовать в шпионских играх, Алексей и не предполагал, как долго это продлиться. Ему было противно не только изображать из себя загульного и продажного человека, но и даже общаться с резидентом германской разведки, действующим в Могилеве под маской портного.

С какой бы радостью Покровский бы пристрелил этого мерзавца и отправился на фронт сражаться с врагом, как честный русский офицер. Его всякий раз внутренне передёргивало при встрече с портным, но всякий раз его руку, тянущуюся к кобуре, удерживало осознание того, что он исполнял личную просьбу Корнилова.

Хуже всего было то, что Щукин втянул в эту игру ещё и его жену Наташу, которую по его протекции приняли в штат машинисток Верховного, ради достоверности легенды, которую разработали ему контрразведчики.

Как истинные строевик, Покровский с пренебрежением относился к контрразведке, считая сотрудничество с ней чем-то несерьёзным для фронтовика, привыкшего сражаться с врагом с открытым забралом.

Участвуя в комбинации полковника Щукина, Покровский наивно полагал, что вся его деятельность немедленно закончится, едва только будет завершено Кавказское наступление Юденича. Каково же было его удивление, когда начальник контрразведки сказал, что это только начало.

— Как так только начало, господин полковник? Не Вы ли говорили, что всё это необходимо для прикрытия нашего десанта на Босфоре, затем Вы уверяли, что необходимо потерпеть ещё чуть-чуть, ради удачного наступления Юденича на Кавказе. Я все выполнил, как Вы просили и считаю, что полностью выполнил просьбу генерала Духонина о сотрудничестве с Вами. Извольте объясниться.-

— К чему Вы так кипятитесь, уважаемый Алексей Михайлович. Все было именно так, как Вы говорите и, признавая Ваши большие заслуги в нашем деле, я ходатайствовал перед Верховным о награждении Вас орденом Анны 3 степени, и Корнилов поддержал меня. Примите поздравления.-