Во славу Отечества! - Страница 69

Засевшие в Малатьи турки были настроены очень воинственно, поскольку гарнизоном командовал германский генерал Поссет. Он отклонил предложение командира авангарда генерала Азарьева о капитуляции, объявив, что скорее отдаст свою саблю англичанам, чем русским, посчитав, что противник не решиться на штурм укреплений без поддержки осадной артиллерии.

Пржевальский выжидал ровно сутки, за это время войска Абациева вышли на северо-восточный склон и заняли позиции для атаки. Одновременно, прибыло три дивизиона полевых гаубиц, отставших от пехоты во время марш-броска. После короткого совещания было принято решение о ночном штурме.

Основной удар наносили с северо-востока воины генерала Чаплыгина. Его сапёры сумели скрытно проделать проходы в колючей проволоке и заложить мины под стены форта Долан-гез, препятствующего дальнейшему продвижению пехоты по склонам гор.

Ровно в 23.10, с целью отвлечения врага от основного направления, вся артиллерия Пржевальского открыла огонь по позициям северо-западного хребта, подавляя огневые точки противника и разрушая проволочные заграждения. С громкими криками «Ура!» русские устремились в атаку и, используя фактор неожиданности, захватили переднюю линию окопов. Однако, продвинуться дальше им не удалось, опомнившиеся османы остановили продвижение штурмующих интенсивным ружейным и пулемётным огнём.

В начавшейся суматохе пластуны Чаплыгина незаметно вышли на ударные позиции и, едва прозвучал взрыв мины, устремились в атаку. Набрасывая на колючую проволоку специально взятые старые шинели, они без остановки приблизились к форту и проникли внутрь через разлом в стене. После короткой, но очень яростной схватки, укрепление, вместе со всеми орудиями досталось пластунам, которые незамедлительно развернули их в сторону соседнего форта и принялись вести огонь по нему.

Не ожидавшие подобного развития событий защитники второго форта Кара-Гюбек не смогли своим огнём задержать пехотинцев Азарьева, которые вслед за пластунами штурмовали турецкие позиции на широком участке обороны. Спасая положение, генерал Поссет двинул им навстречу свой резерв, не связанный боями на северо-западном склоне.

Русские и турки встретились в лобовой атаке на склонах северо-восточного хребта. Завязалось тяжелое сражение, в котором некоторое преимущество имели атакующие сверху турки. Никто не хотел уступать, и вскоре ряды сражающихся полностью перемешались. Наступал критический момент не только атаки, но и всего штурма.

Стремясь помочь своим, пластуны, захватившие Долан-гез, снова развернули захваченные четыре орудия и стали обстреливать верхушку хребта, по которой двигались турки. Их примеру последовали солдаты 5 Сибирской дивизии, взявшие форт Кара-Гюбек с его 9-ю орудиями.

Воспользовавшись неожиданной поддержкой фортов, вновь пошли на штурм дивизии Воробьева и Петриченко. Заслышав звуки яростного сражения на соседнем хребте, они снова атаковали, но очень скоро были остановлены перекрёстным огнем пулеметных гнезд второй линии обороны. И тогда, только подвиг вдохновил солдат на дальнейшее продвижение вперёд. Видя, что атака захлебнулась, и солдаты лежат, вперед пошёл полковой священник отец Федор. Он вместе с остальными воинами принимал участие в штурме вражеских позиций, и теперь, взмахнув крестом, как знаменем, повёл православное воинство в новую атаку. Воодушевленные его храбростью солдаты и офицеры ринулись за ним и ворвались в окопы врага.

Теперь уже ничто не могло удержать русских в их стремлении одержать победу и, позабыв обо всём, они неудержимо поднимались вверх, наполняя ужасом души турок своим мощным, нарастающим криком. Один за другим замолкали батареи фортов, гарнизоны которых в панике разбегались, несмотря на крики и побои своих офицеров. Громкий, торжествующий, победный рёв, поднимающийся снизу, говорил только об одном, идёт беспощадная смерть в виде стальных русских штыков. Турки были уже давно не те, и, едва только обозначился явный успех штурма их позиций, они немедленно бросились бежать.

Елисаветопольский полк первым преодолел главный рубеж обороны противника, заняв центральный пункт всей второй линии турок форт Ортаюн. Переколов оставшихся фанатиков и приведя к молчанию пулеметы обороны, воины устремились вверх по склону хребта, спеша помочь солдатам дивизии Азарьева.

На северо-восточном склоне кровавое сражение продолжалось с переменным успехом, бакинцы и дербентцы никак не могли опрокинуть врага, прочно завязнув на середине склона хребта. Желая оказать помощь своим товарищам, в дело вступили пластуны. Они оставили захваченные позиции и высоко, подняв знамя 4 Кубанского полка, ринулись в атаку.

Увидев знамя соединения, которое у многих собранных в Малатьи беглецов прочно ассоциировалось со смертью, турки смешались, и их воинский дух разом упал. Кроме того, они явственно услышали нарастающую оружейную канонаду в своем тылу и мощный, нарастающий русский победный крик.

Всё это вместе, в один миг, сломало турок, и, ещё минуту назад яростно дравшиеся с проклятыми гяурами, они теперь трусливо бежали, спасая свои жизни от мести русских. А она незамедлительно последовала за ними. Понеся большие потери, азарьевцы вместе с пластунами, едва достигнув вершины хребта, принялись расстреливать бегущую толпу солдат, из всех видов оружия, начиная с винтовок и револьверов и, наконец, захваченных пулеметов и пушек, подтянутых наверх с занятой линии обороны.

В этой, охваченной ужасом карающей сверху смерти, толпе бегущих турецких солдат, лихорадочно мечущихся под огнём русских, от толчеи и давки погибло гораздо больше солдат, чем от огня русских.